Вечером 22 июня 41 года фашистские самолеты взяли курс на побережье Севастополя. Командир эскадры посмотрел на часы – 3:05. Через несколько минут советский флот будет блокирован в бухте. Но немецкий ас ошибся. Через минуту, ослепленный прожекторами и оглушенный бешеным зенитным огнем, он увидел, как первые немецкие самолеты упали в море.
Гитлер был в ярости. Это было его первое поражение в новой войне. В то время как советская армия и военно-воздушные силы понесли огромные потери, военно-морской флот не потерял ни одного корабля. В этот день фюрер познакомился с еще одним личным врагом – адмиралом Николаем Кузнецовым, советским военно-морским комиссаром.
ВМФ как жизненное призвание
В молодости карьера Николая Кузнецова шла в гору, хотя его конечной мечтой было стоять на командном мостике корабля. Этот корабль оказался не просто большим судном. В 1933 году, в возрасте 29 лет, Кузнецов дебютировал на командном мостике флагманского черноморского крейсера “Червона Украина”.
С самого начала своей карьеры командир не считал зазорным обращаться за советом к опытным морякам. Он сам подбирал себе команду и постоянно проводил тренировки с экипажем корабля. Экипаж должен действовать до автоматизма. От этого зависит не карьера капитана, а жизни людей в реальных боевых условиях. Он убежден, что в морской индустрии не существует мелких деталей. Молодой капитан не осмелился сказать это даже перед своим начальством.
В начале тридцатых годов происходили изменения в командном составе армии и флота. Карьеры создавались молодыми людьми, получившими специальное военное образование и имевшими соответствующую подготовку. Николай Кузнецов отнесся к этому равнодушно. Первоначально из крестьянства. Он был добровольцем в флотилии “Красный Север – Двина” и учился сначала в академии, а затем в училище, чтобы стать моряком. Он считал этот бизнес своим призванием в жизни. С этим соглашались все, кто его знал – от руководителей Народного комитета национальной обороны до моряков “Весны Украины”.
За два года службы ему удалось превратить флагман Черноморского флота в лучший военный корабль страны. Молодой командир прослужит на нем много лет. Но в августе 36-го его неожиданно вызвали в Москву. Через день Николай Кузнецов улетел в Мадрид. Он был назначен военно-морским советником. По сути, его отправили на войну. В то время как Советский Союз поддерживал республиканцев, нацистская Германия поддерживала силы мятежного генерала Франко.
Вскоре имя дона Николаса появилось в отчетах иностранных разведок. В Испании Николай Кузнецов узнал, что такое современная война и какую роль в ней играет флот. За очень короткое время новому советнику удалось создать в портах эскадры, которые не только сопровождали суда с грузами, но и успешно боролись с нацистским флотом. Адмиралтейство будет использовать испанский опыт в будущем.
Его работа в Испании была высоко оценена Кремлем. Он получил приказ и был назначен командующим Тихоокеанским флотом. Высокое положение обязывало его часто бывать в столице. Вся его жизнь прошла в переездах между Дальним Востоком и Москвой.
Именно здесь произошла главная встреча в его жизни. Через неделю после приезда в Москву на Военный совет он встретил Веру. В то время она работала чертежницей в штабе, и ей приказали помочь ему. Прогулки по Москве стали традицией для двух молодых людей. На дамбах Москвы он увлеченно рассказывал Вере о море, Дальнем Востоке, гражданской войне в Испании и своих друзьях-героях. Прогулки затянулись до самого утра.
Однажды Николай пригласил ее в Большой театр, хотя билеты было трудно достать. Однако в Москве в 37-м году люди в форме и участники последних испанских событий были народными героями. имена Якова Смушкевича и Павла Рычагова были известны всей стране. Для них были открыты любые двери. Рычагова и получил билеты. Вместе они сидели в ложе Большого театра и смотрели балет “Лебединое озеро”.
Через день ушел Николай Кузнецов. В свой следующий приезд в столицу они встретились уже как старые знакомые и решили связать свои судьбы. Ради этого мужчины она была готова пойти на все.
Нарком ВМФ
В конце 37-го года в его жизни произошло нечто важное – срочный вызов к Сталину. После аудиенции у вождя Кузнецов был назначен первым заместителем народного комиссара ВМФ. Теперь он переезжал в Москву, но ему еще предстояло передать свое дело в Тихом океане. Его сопровождала Вера, и это был их медовый месяц. Они больше никогда не расставались.
Вскоре после этого Кузнецов был назначен народным комиссаром. А осенью 39-го года началась Вторая мировая война. До начала войны, которая войдет в историю как Великая Отечественная война, оставалось менее двух лет. Это было время, оставшееся у страны, чтобы подготовиться и оценить уроки прошлого. Это вопрос для размышления.
Первые два десятилетия 20-го века были отмечены героизмом миллионов русских бойцов и полной бездарностью армейской иерархии. Поражение царской армии в русско-японской войне спустя десятилетие сменилось военными катастрофами Первой мировой войны. 20 лет спустя история повторилась. За тяжелой войной с финнами в 1940-х годах последовала катастрофа первых месяцев Второй мировой войны.
Подмяв под себя государство и военную элиту, Сталин получил не просто преданного офицера, а человека, неспособного принимать самостоятельные решения. Все определялось приказами и решениями лидера. В результате некоторые советские генералы сделали то, чего от них ожидал Адольф Гитлер: война застала страну и армию врасплох.
В ноябре 1939 года нарком Кузнецов подписал директиву о трехступенчатой системе подготовки к войне для военно-морских сил. Кузнецов доложил об этих и других мерах высшему руководству. В ответ не было ни одобрения, ни поддержки. Со своей стороны, он объяснил это тем, что политическому руководству страны нет дела до флотилии. Попасть на прием к Сталину было трудно. Никто из военного руководства не хотел брать на себя ответственность, поэтому решение пришлось принимать самому. Необходимо было подготовить флот к войне.
Последняя встреча Кузнецова с генеральным секретарем состоялась 13.6.41. Народный комиссар давно просил о встрече на том основании, что это информация государственной важности. Накануне он получил доклад от командующего флотом о том, что суда под немецким флагом спешно покидают советские порты. Это означало, что война могла разразиться в любой момент. Как только начался доклад, Сталин раздраженно прервал Кузнецова, заявив, что он алармист и что любой вывод о военной угрозе является провокацией.
На следующий день появилось официальное сообщение ТАСС. В нем категорически отрицались слухи о войне и подчеркивался дружественный характер отношений между Советским Союзом и нацистской Германией. Народный комиссар Кузнецов не верил в эту дружбу. Адмирал чувствовал приближение войны.
Вечером 21 июня он нарушил все правила секретности и отдал по телефону личный приказ открытым текстом: привести флоты в высшую степень боевой готовности. Он сделал это на свой страх и риск. Он знал, что приказ будет слишком долго доходить до него по обычным каналам связи. В ночь на 21-е число на всех кораблях советского флота прозвучали сигналы боевой тревоги. К полуночи все флоты страны были приведены в боевую готовность.
Комиссар Кузнецов первым узнал о воздушных налетах на Севастополь. Несмотря на бомбардировку, связь с военно-морской базой продолжала работать. Николай Герасимович пытался дозвониться до Сталина. Прямая линия связи с лидером молчала. На другие звонки не отвечают. В Кремле стояла зловещая, страшная тишина.
Кузнецов не сомневался, что война началась и что она будет очень трудной. Первым под удар попал Севастополь, затем были разбомблены другие базы. Враг надеялся, что в результате этих бомбардировок он выведет из строя советский флот, подобно тому, как в первый день войны ему удалось уничтожить почти всю советскую авиацию – 1200 самолетов. Но 22 июня ВМС сохранили абсолютно все свои боевые корабли и военно-морскую авиацию. Система военного резерва адмирала Кузнецова спасла тысячи жизней. Такова была цена одного самостоятельного решения.
23 июня Николай Герасимович начал активные боевые действия на море против союзников Германии – Финляндии и Румынии. Корабли уничтожали промышленные объекты и базы противника. Еще через день по его приказу были сформированы речные и озерные конвои, а на море были выставлены мины и сетевые заграждения. В первые часы и дни войны действия флота, казалось, не зависели от общей ситуации.
«Двукратный» адмирал Советского Союза
45-й день войны. Советские войска отступают по всей линии фронта. Минск, Рига и Смоленск сдались врагу. Гитлеровская армия стремительно приближается к Москве. В этот день Николай Кузнецов завершил подготовку к уникальной сверхсекретной операции. Чтобы осуществить этот план, моряки Балтийского флота более месяца держались на островах Уссель и Даго.
Вечером 8 августа. Кузнецов позвонил главнокомандующему и доложил о ходе подготовки. Сталин сказал только одно слово: “Начинайте”. Через несколько минут 15 тяжелых бомбардировщиков начали выруливать на взлетную полосу аэродрома на острове Урсель. Самолеты взяли курс на Берлин. Это была чрезвычайно опасная операция, но расчеты Николая Кузнецова оказались верными. Утром все самолеты вернулись на базу. В то время еще горели военные заводы Берлина и железнодорожные станции, заполненные оборудованием.
На следующий день немецкие газеты сообщили, что столица Рейха подверглась бомбардировке британской авиации. После публичного заявления Германа Геринга о полном поражении советских ВВС немцы не могли предположить, что налет был делом рук русских асов. К концу августа нашим летчикам удалось еще девять раз бомбить Берлин.
Только после того, как нацистская армия прорвалась через Таллинн, рейд стал невозможным. В начале осени, когда немцы приблизились к эстонской столице, они начали интенсивную бомбардировку советских кораблей, пришвартованных в доках и на дорогах. По постоянной просьбе Кузнецова Ставка согласилась на его предложение перенести главную базу Балтийского флота в Кронштадт. Сохранив основные силы, линкоры вырвались к Кронштадту. Николай Герасимович воспринял это как победу.
По приказу Кузнецова с кораблей было снято более двухсот орудий. Они должны были защищать Пулковские высоты, важный стратегический пункт в обороне Ленинграда. Моряки начали двигаться по суше. Командующий флотом посчитал, что так будет правильно. Конкретные обстоятельства определяли характер военных действий.
Летом 41-го года моряки флотилии “Радоя”, которая была прикреплена к комиссару, начали снабжать город оружием и продовольствием. Зимой эта дорога на Ленинград, окруженный немцами, станет единственным связующим звеном между городом и страной. Благодаря Ладожской флотилии была бы открыта “дорога жизни”.
Моряки “Кузнецова” теперь вели оборонительные и наступательные операции на море, на реке и на суше. Одной из самых славных страниц в истории флота стала оборона Севастополя. Судьба Кавказа зависела от того, как долго смогут продержаться защитники города.
В течение 250 дней армия фельдмаршала Манштейна не могла взять город. После того, как нацисты заминировали внутреннее полотно дороги, моряки были переброшены через оборонительные сооружения. Пехотинцев, которых немцы в шутку называли “черной смертью”, поддерживала морская артиллерия.
В начале 42 года город был отрезан от моря специальной группой немецких торпедных катеров и самолетов. К концу июня враг вошел в Севастополь. Прижатые к морю, защитники города продержались еще десять дней. Советской армии потребовалось меньше недели, чтобы отбить Севастополь у немцев. Это была армия другого рода, которая освобождала свою родину и штурмовала Берлин.
На параде Победы Кузнецов стоял на трибуне мавзолея в одном ряду с ведущими советскими военачальниками. В то время он и представить себе не мог, что в ближайшем будущем его жизнь погрузится во тьму.
Поездка в Потсдам. Николай Кузнецов и Георгий Жуков сопровождали Сталина на переговоры с Трумэном и Черчиллем. По дороге военачальники обсуждали предстоящую войну с Японией и говорили о разделе флота военной добычи. Со стороны отношения между ними были корректными и уважительными. По своему статусу и признанию заслуг они были равны. На данный момент они были равны.
1946 г. Кузнецов составил десятилетний план развития флота. Подробный план строительства авианосцев, крейсеров с мощными орудиями, новых подводных лодок и эсминцев лежал на столе Сталина. Руководитель подошел к программе скептически.
А в конце января 47-го Иосиф Виссарионович неожиданно предложил разделить Балтийский флот на две отдельные части. Решение было любопытным. Кузнецов выразил свое особое мнение: “Если я не гожусь, избавьтесь от меня””. Будет нужно, и мы очистим”, – сказал Сталин. В руководящих кругах было ясно, что такая фраза может быть использована. И они не ошиблись.
В начале 48-го года Кузнецова и еще трех адмиралов обвинили в предоставлении Великобритании и США чертежей парашютных торпед и карт островов у берегов Камчатки. Тот факт, что торпеды были изготовлены в Великобритании, не интересовал военный трибунал и перестал быть секретом еще до начала Второй мировой войны. Даже в Советском Союзе было опубликовано подробное описание торпеды. История с картами кажется столь же надуманной – они были в свободном доступе в магазинах.
Тем не менее, адмиралы Аравцов и Степанов были приговорены к десяти годам лишения свободы, а Галле – к четырем годам. Учитывая его заслуги, Кузнецова оставили на службе, но понизили в звании и отправили обратно на Тихий океан. Его жена решила поехать с ним.
Это понижение продолжалось три с половиной года. В июле 51-го года Николай Кузнецов был срочно вызван в Москву и назначен военно-морским министром. Мы можем только предполагать, что стояло за этим решением Сталина. Возможно, он пошел на этот шаг, потому что понимал, что в стране нет человека более увлеченного и знающего флот, чем Кузнецов. Это стало ясно после невнятного доклада вождя на созванном им в июле 51-го заседании главной военно-морской комиссии, где речь шла только о недостатках военно-морского руководства. Как бы то ни было, в жизни Николая Герасимовича произошел очередной поворот. Его дело было пересмотрено, обвинения были сняты, а звание восстановлено.
После смерти Сталина в марте 53-го года к власти пришли новые люди. Наступала новая эра в жизни страны. Кузнецов был убежден, что новые политические лидеры должны поддержать его идеи по реформированию флота. В середине пятидесятых годов он выдвинул программу создания современного, сбалансированного флота. Одни считали его идеи дорогостоящими, другие – устаревшими.
В Министерстве обороны его проект был передан на рассмотрение экспертам. Он был недоволен тем, что ему приходилось ждать отзывов от полковников и капитанов первого ранга. Он попытался объяснить свои идеи новому министру обороны – Георгию Жукову, но тот не интересовался флотом: “Хрущев вам все объяснит. После этого разговора Николай Кузнецов впервые оказался на грани нервного срыва.
Вскоре после этого на одном из совещаний Никита Хрущев выступил против плана строительства больших надводных кораблей. Его больше интересовали подводные лодки. Мало того, он предложил разрезать некоторые крейсера на металлолом, заявив, что они представляют собой слишком большую цель. Кузнецов не удержался и публично обвинил главу государства в некомпетентности.
В военных кругах ходили слухи о возможной отставке адмирала. Считается, что это более вероятно, учитывая враждебное отношение Никиты Сергеевича и министра обороны Жукова к Кузнецову. Георгий Константинович считает адмирала слишком независимым и самостоятельным. Две такие ведущие фигуры в одном отделе были бы переполнены.
Однако после сердечного приступа Кузнецов обратился к фельдмаршалу с личной просьбой – временно перевести его на должность с меньшей ответственностью. Жуков замешкался с ответом.
На встрече в Севастополе Кузнецов предпринял последнюю попытку поговорить с Хрущевым и Жуковым. Не о его отставке, а о судьбе флота. Но по равнодушной реакции лидеров он понял бы, что его судьба уже решена. На первой встрече Никита Хрущев начал критиковать командование флота. Через несколько дней произойдет то, что навсегда положит конец карьере Никиты Кузнецова и его планам по реформированию флота.
В ночь на 29 октября 55 года линкор “Новороссийск” взорвался и затонул в Севастопольской бухте. Кузнецов сразу же отправился в Севастополь. Фактически, он уже не был заместителем министра обороны, хотя еще не ушел в отставку. Но в сложившихся обстоятельствах он решил пойти – его знания и опыт могут пригодиться на месте.
Вскоре появилась официальная версия: корабль был взорван магнетитом военного времени. Осмотрев место происшествия, адмирал пришел к выводу, что эта версия невозможна. За последнее десятилетие в бухте стояли и плавали сотни кораблей. Ему также рассказали о другой версии – об акте саботажа”. Новороссийск”. – Это был итальянский трофейный корабль. Проникнуть в Тонкинский залив было непростой задачей для итальянских боевых пловцов.
Адмирал счел все эти теории неубедительными. Его беспокоило другое: почему после взрыва командование определило, что экипаж контролирует ситуацию, и не приняло срочных мер? Вода, скопившаяся после взрыва, прорвала переборки и опрокинула линкор. В результате погибли сотни людей.
Он настаивал на дальнейшем расследовании. Но адмирал не был членом Национальной комиссии. И никому не было интересно, что скажут наблюдатели. Теперь главное было найти виновного – своего или чужого. Это решение уже принято.
Только Николай Кузнецов, для которого трагедия в Новороссийске стала последней точкой в карьере, ушел в отставку. Вышедшему из фавора пенсионеру был всего 51 год.
Он не просто ушел в отставку, его вытеснили с должности по настоянию. Молчаливая травля бывшего адмирала уже началась. Это было санкционировано на самом высоком уровне. Это было понятно всем.
Знаменитый флотоводец испытывал серьезные финансовые трудности. Особой экономии не было. На его иждивении находились два несовершеннолетних сына. Он даже не мог найти работу. За опальным пенсионером наблюдали с подозрением. Никто не знает, чем бы все закончилось, если бы не его жена Вера Николаевна, его Велочка. Она спасла его – купила ему обычную тетрадь и сказала, что он должен писать. Затем он начал писать. Он начал писать сам, а не поручать кому-то другому писать за него, как это было принято у ведущих политиков и военачальников.
Все без исключения новые книги, которые он писал, были посвящены Вере. До конца своей жизни адмирал старался служить флоту, от которого, как он однажды сказал, его никто не мог отделить. 6 декабря 1974 года у него остановилось сердце. Кузнецов был восстановлен в высшем звании только через 15 лет после смерти.
В честь этого выдающегося адмирала названы тяжелый крейсер советского флота “Адмирал Кузнецов” и Военно-морская академия в Санкт-Петербурге.
Мемориальные доски в память о нем были открыты на здании Главного штаба ВМФ и на доме на Тверской улице в Москве, где он жил. Памятники морякам-героям есть в Севастополе, Великом Устюге и Котласе. В Котласе, Архангельске и Санкт-Петербурге есть улицы, названные в его честь, а в родном селе Медвецком, где адмирал Н.Г. Кузнецов плавал по Северной Двине, установлен памятник адмиралу. В 1997 году в Москве был создан Фонд памяти командующего советским флотом В.Г. Кузнецова. Он был назван в честь флотоводца: на морских проливах и скалах Тихого океана находится звезда в созвездии Льва.
